У нас привыкли работать традиционно, по модели государственного финансирования, но в силу бюджетных ограничений возрос интерес к модели государственно-частного партнерства. Однако о полноценной конкуренции между частными инвесторами речь пока не идет. Да и какие гарантии может предоставить государство как партнер по бизнесу? Кто сегодня может позволить себе ждать возмещения затрат годами? Насколько подобные гарантии можно считать ликвидными и где здесь начинается бизнес и заканчивается рабство? С этими и другими вопросами о сложных буднях строителей мы обратились к управляющему директору «Якутцемент» Алишу Мамедову.

           

            – По какой причине, на ваш взгляд, темп реализации цемента в этом году снизился по сравнению со строительными периодами прошлых лет? Чем это можно объяснить и какой видите выход из сложившейся ситуации?

            – Мы не торопимся бить тревогу по поводу снижения объемов, однако с фактами не поспоришь. Мы вынуждены констатировать, что в середине июля еще прошлого года в пик строительного сезона в республике мы ограничивали отгрузку цемента городским заказчикам до 2 тысяч тонн в день  и остро ощущали дефицит выпускаемой продукции, тогда как сейчас дефицита нет, и объем отгрузки не превышает 1,5 тысячи тонн в день. Спрос упал не только на цемент, но и на щебень. Если в прошлые годы в это время суточная норма отгрузки составляла 4-5 тысяч тонн, то в этом году объем всего 3 тысячи в день. Анализ объемов заявок на поставку щебня в аналогичный период, май-июнь-июль, прошлого года постоянным крупным клиентам, таким, как ДСК, ЯКСМиК,  соседнему заводу «Сокол», показал снижение практически в два раза. Сомнений в том, что это активизация действий конкурентов на этом рынке, у нас нет, они здесь ни при чем. Так, ориентируясь на результаты прошлых лет, готовясь к строительному сезону-2015, мы обратились за дополнительными объемами цемента на головное предприятие УК «Востокцемент» и привезли 20 тысяч тонн. Распределить их удалось, мы обеспечили цементом все Заречье, но наши прогнозы не оправдались, и ситуация дефицита продукции, которой мы опасались, не сложилась.

            Пожалуй, мы недооценили последствия кризисных явлений, которые, на первый взгляд, должны были коснуться только финансового рынка. Однако все в экономике взаимосвязано, и с начала этого года стройкомплекс в полной мере ощутил на себе, насколько изменилась стоимость российского рубля.

            Во-первых, снизились темпы малоэтажного частного строительства. Люди стали меньше строить для себя. За короткий строительный сезон в Якутии люди старались успеть построить частные дома, гаражи. Уменьшился в целом объем стройматериалов, поставляемых именно для этой части клиентов. Во-вторых, банки с еще меньшей охотой стали кредитовать не только частное жилищное строительство, но и предоставлять ипотечные кредиты в целом. Сначала умопомрачительно взлетела процентная ставка по заемным деньгам, что ощутимо снизило привлекательность займов на любые цели. Государственные меры по субсидированию процентной ставки по ипотечным кредитам несколько смягчили ситуацию, но рынок упал. Застройщики не могут найти дольщиков и снижают объемы закупок стройматериалов для многоэтажного строительства. И здесь снова провисает наш сбыт - теперь уже для крупных клиентов. Получить кредитование под проект трудно не только бизнесу, но и частным лицам. Ситуация складывается тупиковая. Наступает денежный голод банков. Если ранее отечественные банки и крупные предприятия, как, например АК «АЛРОСА» брали дешевые кредиты в Европе и эти же средства в кредит давали местным потребителям, сейчас низкие процентные ставки валютных кредитов перекрываются курсом рубля по отношению к доллару и евро. Европа и Россия долго развивались в единой финансовой системе, и внешние политические колебания бьют обоюдно по экономике.

            Многие частные компании опасаются системы государственно-частного партнерства (ГЧП), связывают это с тем, что государство - не очень надежный партнер.

            Государство может быть надежным партнером, но сегодня при всей своей надежности этот партнер чрезвычайно инертный. Я всегда говорил, что такие компании, как Якутцемент, ДСК и еще около десятка крупных строительно-производственных компаний, обязаны дружить с государством. Только должны быть прозрачность, оптимальные и простые механизмы, должны быть прописаны правила игры. Без этого сразу проявляется отсутствие равенства между государством и частными партнерами из-за наличия у государства всех имеющихся механизмов как стимулирования, так и торможения. Поэтому это правильнее было бы назвать не партнерством, а рабством.

            Со стороны правило стройки простое: проект – земля – подрядчики – строительные нормы. Вроде не такие сложные объекты строим – школы, детские сады, поликлиники. Такие объекты могут строить десятки подрядчиков республики. Другой вопрос - смогут ли они оперативно передать объект без грамотных юридических, экономических служб? Потому что для реализации объекта кроме государственной экспертизы есть огромные требования по линии ГАСиЖН, муниципалитетов, выдающих разрешения на ввод объекта, счетной палаты, ФАС, регистрационных и кадастровых органов и даже, может, и прокуратуры. Самое интересное – у государственных учреждений нет оперативности в проверке документации. В итоге объект, будучи построенным, может стоять до сдачи очень долго.

            Цемент – барометр экономики. Объем построенных за год объектов я знаю по реализованному цементу. И потому могу с уверенностью сказать, что идет спад производства из-за несовершенной схемы перехода на ГЧП. Причины спада начинаются с отношения государства к партнерству с частниками. Мне, допустим, не понятно, почему Минфин, Минстрой, МИЗО, Минэконом без строителей разрабатывают программу государственно-частного партнерства?

            Может, причина в подходе менеджмента строительного комплекса? Ведь сменилась команда, которая работала много лет.

            – Наша отрасль идет в тупик по другим причинам. Это финансовый аспект, наличие тормозящего ФЗ-44, который, как я считаю, работает по принципу казино, в которое играют и мелкие и крупные компании от Калининграда до Камчатки. Недавно в Якутии никому неизвестная компания с несуществующим адресом, снизив первоначальную стоимость на 50%, за один месяц выиграла 74 тендера. Значительным фактором является и бюрократия, когда уже принятые решения реализуются долго и болезненно. Еще одна причина – отсутствие четкого контроля ценообразования по стратегически важным направлениям. Я считаю, что максимальная прибыль организаций, работающих по госзаказам, с учетом инфляции не должна превышать 5-7%, а не 20-30%, как это сегодня происходит у нас.

            Вы считаете, местные подрядчики и производители материалов закладывают слишком высокие прибыли?

            Да. Производители материалов ориентируются друг на друга и выдают не объективную цену, а ту, которая позволит поддерживать сбыт. «Якутцемент», являясь естественным монополистом, находится под постоянным контролем ФАС, и не может самостоятельно устанавливать цены, в отличие от всех других производителей строительных материалов. Сегодня мы производим плиты, стоимость 1 шт. при этом составляет 20 тысяч рублей, тогда как на соседнем заводе подобную, на метр уже делают за 30 тысяч. Откуда берется такая цена?

            Считаю, что в Якутске строят дорого, а в селах цена на строительство приемлемая. В Якутске высокая стоимость не всегда складывается из-за жадности строителей, здесь земля очень дорогая, дополнительные расходы по инженерным соединениям, сносу и подготовке строительной площадки.

            Как сосед и производственник как бы вы прокомментировали непростую сложившуюся ситуацию с покровским заводом базальтовых материалов?

            Мы реализуем проект по строительству третьей печи, что позволит увеличить выпуск цемента до 500 тысяч тонн, в рамках которого будем сотрудничать с соседями. Для его реализации нам понадобится 12 тысяч кв. м сендвич-панелей. Вообще же, что касается спроса на базальтовые утеплители, вопрос очень интересный. Должны ли мы поддерживать местного производителя вопреки законам рынка?

            В свое время, еще до создания завода базальтовых материалов, тогдашний президент В.А. Штыров поручал нам проработку проекта создания завода по производству утеплителя. Изучив рынок материалов, зная, где его можно применить я тогда сформулировал мнение, которого придерживаюсь и сегодня. Лучшим вариантом было бы создание завода по производству мягкого и жестокого изовера. Мы бы смогли использовать местный вилюйский песок, производить утеплитель для жилых и социальных объектов, а также для утепления многочисленных теплотрасс Якутии, еще и получать 10 млн штук стеклотары для местных производителей. Да и стоимость его была бы ниже предложенной ЗБМ на реализацию почти в 2 раза. Но, к сожалению, проект свернули на стадии разработки. Мое личное мнение остается неизменным: не будет у нас прибыльного завода при таком объеме потребления утеплителей, когда подобное производство есть в Хабаровске, и их цены значительно ниже.

            Какова, на ваш взгляд, причина того, что за последние 10 лет в Якутии не появились крупные строительные предприятия, которые были бы интересны банкам?

            В настоящий момент в отрасли работает слишком большое количество малых предприятий с небольшим капиталооборотом, соответствующими возможностями, которые работают только на внешние инвестиции, т.е. на банковские кредиты, и не имеют при этом достаточной прибыли для осуществления рывка для участия в более крупных тендерах. Если сравнивать с другими богатыми и красивыми городами развитых государств, в них работают всего 4-5 ведущих подрядчиков, которые аккумулирует средства и имеют большие возможности, а не 400 компаний, как в нашем СРО. В Азербайджане работают две дорожные компании, у которых тысячи современных единиц оборудования для строительства! Там небольшие предприятия не выигрывают тендеры, там строят целые самодостаточные корпорации, которым не нужны банковские займы под грабительские проценты.

            Здесь же должна быть и государственная поддержка. Что, по сути, сделал муниципалитет, пригласив крупных подрядчиков из других регионов? В первую очередь гарантировал им объемы работ. А кто будет гарантировать объемы работ нашим предприятиям?

            – Раньше в Якутии работали такие крупные предприятия, как Якутстрой, Жилстрой, Промстрой. Нельзя было разваливать их. Что бы ни говорили плохого о Советском Союзе, доброго там было очень много. Мы уже говорили о том, что на Западе малые предприятия в тендерах не выигрывают. Макроэкономическая система западной экономики такая же плановая, какая была в СССР. Потому что ничего лучшего, чем плановое производство с участием крупных игроков, человечество пока еще не придумало.

            Я согласен с привлечением опытных иногородних подрядчиков, это хороший пример для обучения местных компаний. В свое время приезжали австрийцы и построили медцентр, югославы строили здание Комдрагмета. Потом наши научились строить современные здания. Так приехал и «Дорисс», который, думаю, научит наших совмещать качество и приемлемые цены. Сейчас у «Дорисса» большой объем новых подрядов в Казахстане, и якутский рынок не будет в приоритете. Думаю, сейчас самое время для прорыва местных дорожников. И в этом направлении отмечается некоторый рост. Так, совсем недавно РИК вложила средства в хангаласское дорожное предприятие, оно купило новую технику и сегодня активно предлагает свои услуги на рынке. Мы сотрудничали с ним, когда нам было необходимо очень оперативно за 2 дня уложить 0,5 км асфальта перед заводом. Качество его работ, оперативность и честность вызвали только желание сотрудничать с ним и в дальнейшем!

            Сегодня крупный бизнес имеет больше преимуществ, чем малый. Потому каждое предприятие должно браться за те объекты, которые оно действительно может реализовать. Ведь не обязательно участвовать в конкурсе на строительство школы, жилого дома, если у вас 4 работника да три лопаты.

            Алиш Забидович, Якутцемент будет дальше строить?

            – Якутцемент временно забуксовал. Из-за того, что реализация двух построенных нами объектов не произошла так оперативно, как мы рассчитывали, акционеры пока решили приостановить строительство по ГЧП, отдав приоритет проектам по строительству третьей печи и производству напряженных дорожных плит для «Силы Сибири».

            Однозначно могу сказать, что коммерческое жилье Якутцемент строить не будет. Для нас строительство – не основной вид деятельности, просто мы можем и знаем, как строить. Сегодня нам интересны только социальные объекты. Пока мы рассматриваем возможность в будущем участвовать в строительстве здания кадетской школы в Мархе, детских садов в Покровске и Булгунньяхтахе.

            Как считаете, приход китайцев и крупных российских подрядчиков не убьет строительный комплекс Якутии?

            Во многих производственных цехах и на строительных площадках «местных компаний» работают мигранты. В строительном комплексе Якутии уже давно работают другие. И когда мы говорим «китайская компания», необходимо представлять, что работать будут целые предприятия со своими руководителями, технологиями. Это, безусловно, лучше, чем просто привлечение гастарбайтеров.

            В целом, подводя итог нашей беседы, хочется пожелать строителям терпения. Это не пустые слова. Я пережил момент, когда в 1990-ые годы Якутцемент выпускал до 100 тыс. тонн цемента, это объем продукции за 2-3 месяца работы. Но несмотря на сложности мы сохранили завод. Вот и сейчас главное - проявить терпение!

            Интервью для журнала «Строительный вестник Якутии».